Глава 1. Последний апдейт.
Хан Сын-хо провел пальцем по сенсорному экрану, и строчки кода замерцали в предрассветной тьме офиса. За огромными панорамными окнами сорок третьего этажа Сеул медленно просыпался, но его внимание целиком принадлежало виртуальному миру, заключенному в квантовых процессорах.
– Последний патч, – прошептал он охрипшим от недосыпа голосом, вводя финальную команду. – Версия 3.7.4. Финальная.
Голограммы дрожали в воздухе вокруг него, отображая архитектуру виртуального дворца Чхандоккун в мельчайших деталях. Каждая черепица крыши, каждый изгиб карниза, каждый лепесток хризантемы в Тайном саду – все было воссоздано с фотографической точностью. Три года работы, восемнадцать месяцев сверхурочных, бесчисленные ночи, когда единственным спутником ему служил автомат с кофе в коридоре.
Проект «Дворец памяти» должен был стать революцией в области образовательных VR-технологий. Полное погружение в корейскую историю XV-XVII веков, интерактивное взаимодействие с историческими личностями, возможность прогуляться по тронным залам династии Чосон. Инвесторы уже выстроились в очередь, а министерство культуры обещало государственный грант.
Но что-то было не так.
Сын-хо потер покрасневшие глаза и снова взглянул на строчку кода, которая не давала ему покоя уже третью неделю:
// Автогенерированный модуль – источник неизвестен.
// Дата создания: 00:00:00 01.01.1392.
class SpiritualEntity extends HistoricalCharacter {.
private consciousness = new QuantumState();
constructor(dynasty, reign, memories) {.
super();
this.bindToReality(memories);
this.awaken();
}.
}.
Дата создания файла соответствовала началу эпохи Чосон. Сын-хо знал, что это невозможно – его система автоматически подставляла текущую дату во все файлы. И все же метаданные упорно показывали 1392 год.
– Просто глюк, – пробормотал он, сохраняя изменения. – Обычный баг в системе контроля версий.
Но руки слегка дрожали, когда он запускал финальный билд.
Виртуальный шлем лежал на столе рядом с клавиатурой – последняя модель NeuralLink Pro с полным сенсорным погружением. Сын-хо колебался. По протоколу тестирования, первый запуск должен был состояться завтра, в присутствии команды и представителей инвестфонда. Но любопытство жгло сильнее усталости.
– Один быстрый заход, – решил он, надевая шлем. – Проверю стабильность основных модулей.
Мир растворился.
Сын-хо материализовался во внутреннем дворе дворца, на мощеной площадке перед павильоном Инджонджон. Утреннее солнце играло на красных столбах и изумрудно-зеленых крышах. Воздух был напоен ароматом сосен и цветущей вишни. Где-то вдали звучала традиционная мелодия на хэгыме – печальная и завораживающая.
Детализация поражала даже его самого. Каждый камень в мостовой имел уникальную текстуру. Резные драконы на карнизах словно готовились взлететь. Золотые иероглифы на табличках мерцали в лучах виртуального солнца.
– Система работает стабильно, – проговорил он, активируя интерфейс разработчика. Перед ним материализовалось полупрозрачное меню со статистикой загрузки процессора, использования памяти, количества полигонов в кадре. Все показатели в зеленой зоне.
Он направился к главному тронному залу. Тяжелые двери со скрипом распахнулись – программа идеально воспроизводила даже звук старого дерева. Внутри высокие колонны поддерживали резной потолок. Солнечный свет, пробиваясь сквозь окна из рисовой бумаги, создавал причудливую игру света и тени.
И тогда он его увидел.
На драконьем троне в глубине зала сидела фигура в королевских одеждах. Мужчина средних лет, с благородными чертами лица и проницательными глазами. На голове – золотая корона с нефритовыми подвесками. Шелковое одеяние цвета осеннего неба было расшито драконами.
