Глава 1: Место преступления
Сырой октябрьский ветер гнал по брусчатке внутреннего двора палую листву, швыряя ее под колеса серой полицейской машины. Капитан юстиции Денис Ковалев, подняв воротник тяжелого пальто, вышел и на мгновение замер, вдыхая промозглый воздух старого Петербурга. Этот город умел хранить тайны. Он был идеальной декорацией для историй, в которых элегантность фасадов скрывала человеческие драмы.
Дом, в котором располагалась мастерская, был из тех, что пережили и революцию, и блокаду. Массивные стены, высокие арочные окна, патинированная медь на карнизах. На первом этаже, за тяжелой дубовой дверью с лаконичной латунной табличкой "Реставрационная мастерская И. А. Белецкого", уже работала следственно-оперативная группа.
– Денис Андреевич, – негромко приветствовал его молодой сержант, отступая от входа. – Криминалисты уже внутри. Ничего не трогали до вашего приезда.
Ковалев кивнул и шагнул через порог.
Первое, что ударило в нос – это не запах смерти. Это был густой, сложный аромат самой жизни этого места: терпкая смесь скипидара, древесной пыли, горячего воска и чего-то старого, почти церковного – кажется, ладана, который иногда используют для пропитки древесины. Мастерская Игоря Белецкого была не просто рабочим помещением. Она была храмом.
Вопреки ожиданиям, здесь не царил хаос. Наоборот, Ковалев, за свою двадцатилетнюю практику повидавший сотни мест преступлений, был поражен почти хирургическим порядком. Вдоль длинной кирпичной стены тянулся верстак, на котором инструменты были разложены с педантичностью операционной сестры. Скальпели и резцы лежали на бархатной подкладке в строгой градации от большего к меньшему. Десятки баночек с пигментами, лаками и морилками были выстроены в идеальные ряды, каждая с аккуратной, выведенной каллиграфическим почерком этикеткой. На стеллажах покоились фрагменты антикварной мебели, заботливо укрытые светлой тканью: резная ножка от кресла эпохи ампир, инкрустированная перламутром дверца шкатулки, спинка стула с почти стершейся позолотой. Все здесь говорило о владельце – человеке методичном, терпеливом и безгранично влюбленном в свое дело.
Этот идеальный порядок был нарушен лишь в одном месте.
В центре просторного зала, на дорогом персидском ковре, который, казалось, был здесь не для уюта, а для того, чтобы глушить шаги и пыль, лежало тело. Игорь Белецкий, мужчина лет под шестьдесят, крепкого телосложения, с густой сединой в волосах, застыл в неестественной позе на спине. Его глаза были открыты и смотрели на высокий сводчатый потолок с безразличием, которое может подарить только внезапная смерть. Дорогой кашемировый свитер темного вишневого цвета на груди пропитался кровью, растекшейся уродливым пятном.
Ковалев медленно обошел тело, не пересекая черту, мысленно очерченную криминалистами.
– Что у нас? – тихо спросил он у склонившегося над телом судмедэксперта, пожилого патологоанатома с усталым лицом.
– Один удар, капитан. Прямо в сердце. Профессионально, если можно так выразиться, или просто очень повезло. Оружие здесь же.
Эксперт кивнул в сторону груди убитого. Из раны торчала витая рукоять старинного стилета, украшенная тусклым серебром.
– Не двигали?
– Нет. Судя по всему, его и оставили в теле.
Ковалев присел на корточки, всматриваясь. Стилет не был похож на случайное оружие. Он был частью этого места, таким же предметом искусства, как и все вокруг.
– Осмотрите коллекцию на стене, – бросил он одному из оперативников.
Через минуту тот доложил:
– Есть, товарищ капитан. На стене, над камином, коллекция холодного оружия. Кинжалы, кортики. Одно место в центре пустое. По форме и размеру – как раз для этого стилета.
