Англия, 1818 год.
Солнечные блики, отражаясь от волн в озере, падали на лицо юной
девушки, заставляя его словно искриться. Густая ярко-рыжая копна
волос была перехвачена синей лентой в толстую косу. Сложно было
представить сколько усилий было приложено, чтобы укротить эти
непослушные пряди.
Девушка сидела на пирсе, болтая ногами и наблюдая за бумажными
корабликами, которые раскачивались в такт волнам. Мягкая
беззаботная улыбка играла в уголках нежно-розовых губ. К сожалению
Кэтрин, ей не удалось сполна насладиться этим безоблачным теплым
деньком.
- Кэтрин Элизабет Грэйнджер!
Похоже, что и её мачеха, миссис Грэйнджер, также не сыскала в
этом деле успеха, если судить по её истеричному крику. От такого
оглушающего вопля, Кэтрин вздрогнула и слегка вжала голову в плечи
от предчувствия надвигающейся бури. Ей показалось, что даже птицы с
соседних деревьев разлетелись от испуга.
- Кэтрин Элизабет Грэйнджер! – повторила мачеха, приближаясь к
пирсу, где сидела девушка.
- Что-то случилось? – Кэтрин старалась выглядеть как можно более
невинной и непонимающей от чего миссис Грэйнджер так бушует.
- Не валяйте дурака, мисс! – мачеха подошла к ней вплотную и
уперла руки во внушающего вида бока своей фигуры, - Строить глазки
будешь своему папеньке. Где письмо от моей дочери?
Внимание миссис Грэйнджер привлекло какое-то движение за спиной
падчерицы. Бумажные кораблики, за которыми до этого момента
наблюдала Кэтрин, плыли себе как ни в чем ни бывало. При виде
расплывающихся чернил, в глазах мачехи начали появляться некоторые
проблески понимания. Зрачки сузились, ноздри раздуло, а рука словно
клешня потянулась к плечу Кэтрин.
- Объясни мне вот это, - пальцем другой руки она ткнула в
сторону корабликов, которые продолжали плыть по воде, делая вид,
что не понимают, что происходит.
- Что объяснить? – Кэтрин старалась прикинуться дурочкой,
оттягивая момент расплаты.
- Тебе прекрасно известно, что! – мачеха вновь начала закипать,
переходя на крик, - Кто разрешил тебе брать корреспонденцию с моего
стола?
- К вашему сведению это стол моего отца. Как и всё в этом…
Конец фразы оборвался, поскольку миссис Грэйнджер со всей силы
тряхнула девушку за плечо.
- Кто разрешил? – продолжала истошно вопить мачеха.
От её крика, Кэтрин было трудно сосредоточиться на ответе, в
ушах всё звенело.
- Бумага лежала на полу, и я решила, что это мусор, - на ходу
придумывала Кэтрин.
- Ну всё! Мое терпение лопнуло!
«Есть ли оно у вас вообще?» ехидно подумала девушка, но от греха
подальше решила не произносить своё замечание вслух.
- Мы идём к твоему отцу, - вслед за этими словами, мачеха
вцепилась в руку Кэтрин и потащила ее в сторону дома.
Родная мама девушки, миссис Элизабет Грэйнджер, умерла, когда
Кэтрин было всего пять лет. В её воспоминаниях о маме остались лишь
тихий голос, грустная улыбка и кресло. Первая миссис Грэйнджер всё
своё время проводила сидя у окна, у камина или на крыльце дома,
лишь изредка вставая для непродолжительной прогулки, на которой
настаивал местный врач. Он также настаивал и на смене климата.
Однако в их семье не располагали достаточными средствами для
поездки на теплый курорт, не говоря уже о переезде в другой край.
Постепенно угасающее здоровье покинуло её мать.
Отец Кэтрин, мистер Эдвард Грэйнджер, женился второй раз, когда
его дочери исполнилось десять лет. Кэтрин не могла утверждать, что
прошедшие пять лет со дня смерти мамы, были лучшими в их жизни, но
определенно эти годы были полны безмятежности и спокойствия.
Которое закончилось, когда на пороге их дома появились Аделаида и
её дочь Оливия.
Будущую супругу Эдвард повстречал в одной из поездок, целью
которых было улучшить его финансовое положение. Прогуливаясь по
небольшому городку, он повстречал женщину с приятными чертами лица
и крепкого телосложения. Модная коляска, дорогое платье и, самое
важное, отсутствие обручального кольца, толкнули мистера Грэйнджера
на шаг, о котором он впоследствии не раз жалел.
