На окраине Царской Империи, где леса простирались на многие версты, а болота дышали сыростью и тайнами, стояла деревня Заболотье. Это было место, где время будто остановилось. Крытые соломой избы, кривые частоколы вокруг домов и местами заросшие тропинки. Жизнь здесь текла размеренно и однообразно. Крестьяне вставали с первыми петухами, трудились на полях до изнеможения, а затем возвращались к своим очагам, где пахло печёным хлебом, дымом из печей и свежим молоком. Вечерами в домах зажигались лучины, а в тёмных углах прятались тени, которые казались живыми.
Деревня была небольшой, всего пара десятков дворов. Здесь каждый знал друг друга, а слухи распространялись быстрее ветра. Тайны в Заболотье не держались долго. Кто с кем поссорился, кто что сказал на поле или у колодца, всё это тут же становилось известно всем, даже детям. Но слухи о лесах вокруг деревни были особенными. Старики рассказывали о странных огоньках, которые иногда виднелись над болотами. О том, как кто-то слышал женский плач или хихикание в чаще, а кто-то видел тени, скользящие между деревьями. Эти истории передавались из поколения в поколение и вызывали у крестьян одновременно страх и любопытство.
Но больше всего жители Заболотья боялись одной женщины – старухи Агафьи. Она жила на самом краю деревни в покосившейся избе, окружённой густыми зарослями крапивы и лопухов. Её дом казался заброшенным, ставни в нем всегда были закрыты, а крыша давно покрылась мхом. Люди избегали её избы даже днём, стараясь обходить подальше и не обращать внимание на это пугающее место. Друг другу все шептались, что она колдунья, знающая тайные заговоры и способная наслать беду на того, кто её обидит. Дети же боялись её больше всех. Стоило Агафье появиться на улице с её неизменной сучковатой палкой и странным взглядом, так как глаза старухи смотрели в разные стороны, как вся детвора тут же разбегалась по домам.
Семья Соколовых жила в самом центре деревни. Иван Соколов был человеком крепким и трудолюбивым. Его руки могли справиться с любой работой, от пахоты до починки крыши. Жена его, Марьяна, славилась своим умением печь хлеб и шить одежду для всей деревни. У них было четверо детей: старший сын Григорий помогал отцу в поле, две дочери Настя и Дуняша были помощницами матери по хозяйству, а младший сын Петька был настоящим сорванцом.
Петьке было всего десять лет, но он уже успел прослыть главным проказником Заболотья. Он был неугомонным ребёнком, то гонял кур по двору, то лазал по деревьям за птичьими гнёздами. Его смех разносился по всей деревне так громко, что даже старики улыбались его проделкам.
В тот день Петька играл с другими мальчишками на улице. Они бегали по пыльной дороге между дворами, бросали друг в друга палки и громко кричали так, что даже куры разбегались в стороны. Игра была шумной, в которой кто-то изображал солдат с саблями из палок, кто-то прятался за частоколом как за крепостными стенами.
– Я сейчас вас всех победю! – кричал Петька, размахивая длинной палкой.
На что другие дети разбегались и прятались за разнообразными укрытиями.
Но тут их веселье прервал тихий скрип шагов по дороге. Мальчишки обернулись и увидели Агафью. Она шла медленно, опираясь на свою сучковатую палку. Её фигура была согнута почти пополам от времени или тяжести жизни, лицо морщинистое настолько, что казалось нереальным и глаза смотрели в разные стороны, что всегда пугало детей больше всего.
Мальчишки сразу притихли. Никто не хотел привлекать внимания старухи.
– Смотрите! Ведьма идёт! – прошептал Петька с озорным блеском в глазах.
– Тихо ты! Она услышит! – испуганно зашипел один из мальчиков.
Но Петька только усмехнулся. Он поднял с земли палку и бросил её так сильно, что она полетела прямо в сторону старухи. Петька хотел кинуть мимо, но палка ударила бабку по плечу.
