Ладожская академия. Проклятие крови

1 июня 1831 года по Арагонскому календарю

Красивый мужчина с черными волосами и бледной кожей внимательно разглядывал стоявшего перед ним помощника, который нервно переминался с ноги на ногу, и беспощадно мял в руке записку.

– Я подвел вас, и готов понести наказание, – выпалил спустя несколько минут.

Черноволосый вздохнул, и улыбнулся, отчего худое лицо стало похожим на череп.

– Я не разбрасываюсь ценными союзниками! – произнес он вкрадчиво.

– Клянусь, я все исправлю! Я найду его хоть из-под земли…

– Не стоит, – скучающе перебил мужчина. – Пусть это сделает она.

Помощник поморщился.

– Мадмуазель Ганьон принесла нам много неприятностей в Исети, из-за нее мы потеряли свою армию и позиции в губернии!

Даааа... тут не поспоришь! Маленькая парижанка оказалась большой занозой, но Волхв не испытывал злости, наоборот, ему было интересно поиграть с этой волшебницей.

– Ты несправедлив. Вина полностью лежит на Маре, но наш проигрыш там может обернуться победой здесь. Пусть эти глупцы упиваются триумфом: они и не поймут, когда мы нанесем сокрушительный удар.

– Думаете, она найдет то, что не смогли мы?

– В это верит наш старый «друг» Лис, раз отправил ее в Ладогу. Посмотрим, чем все закончится. Если она преуспеет – мы просто отберем результат, если проиграет – я буду любоваться видом сломленного противника. Тем более такого очаровательного, как Соланж Ганьон!

Оставшись наедине с собственным отражением в зеркале, Волхв долго смотрел в свои налитые мертвенной синевой глаза. Отведя взгляд, мужчина достал медальон, проводя пальцем по мутному изображению.

– Я иду к тебе, – прошептал на грани слышимости. – Я найду тебя, обещаю.

_____

Эту книгу я посвящаю моей прекрасной племяннице Эмме, чье рождение стало для меня источником радости и вдохновением для написания первой части истории. Моя маленькая Соланж Ганьон, ты еще даже не представляешь, как сильно я тебя люблю, и сколько читателей присоединилось к нашему приключению, на которое вдохновила меня ты и твой дурацкий плюшевый утенок, ставший весельчаком Гастоном!

20 июня 1831 года по Арагонскому календарю

Прекрасная погода (столь редкая в столице гостья) вынудила жителей Санкт-Петербурга отправиться в Екатерингоф – великолепно обустроенный парк на Лифляндской улице. Утонченные дамы и напомаженные господа фланировали по дорожкам, обсуждая политику, моду, искусство и новости. Одна молодая вдова беседовала со своей сестрой, обсуждая старую подругу, которой пришлось покинуть квартиру в приличном доходном доме, и переселиться в район победнее. Ее пятилетняя дочь тем временем приметила лохматого рыжего пса, и с интересом подбежала к животному.

– Какой красивый! – воскликнула девочка, запуская ладошку в собачью шерсть. – И мягкий!

Пес повернул к ней хитрющую морду, и от животного раздался голос:

– Благодарю, мадмуазель!

Малышка вскрикнула, а ее мать побледнела.

– Так это же фамильяр! Мари, немедленно сюда! Простите мою дочь, она не хотела оскорбить вас! – вдова обратилась к высокой девушке в дорогом наряде. – Мы с уважением относимся к людям, наделенным силой!

Фамильяр издал лающий смешок, и тоже скосил глаз на хозяйку.

– Ну хоть кто-то меня приласкал, а то одни упреки да приказы: «Гастон, не сиди на моем платье! Гастон, не суй нос в мою переписку! Гастон, не лакай воду из фонтана!» Не жизнь, а тюрьма с тобой, Соланж!

– Ворчун плешивый! – вздохнула элегантная красавица. – Стоило спасти меня один-два раза, так на голову сел, и свесил ножки! Лапы! Все четыре!

На секунду пес опешил, после чего разразился бранью, рассказывая, как его денег лишили, по степям гоняли, заковали в цепях, пытались похитить и творили прочие ужасные вещи, пока его хозяйка и в ус не дула. Вдова с сестрой раскрыли рты, не понимая, что происходит, но потом женщина вспомнила, что уже слышала их имена.