Первая мысль вспыхнула искрой, когда услышал ее крик. Тяжелое
хриплое дыхание взорвало мой спящий в звере разум, и я поднял
морду, принюхиваясь. Лес наполнился тревогой и волчьим рычанием.
Сообразить, что происходит, заняло пару секунд — звери преследовали
кого-то. Кого-то, чей крик вернул меня к жизни, и я рванулся ему
навстречу как последней возможности вернуть себе разум. Думал ли я,
что именно потребуется, чтобы воспользоваться шансом? Нет. Мое
сознание билось в агонии возвращенного ему права голоса, пока зверь
— неожиданно — выпустил его из плена.
Я увидел ее сразу — светлый до боли режущий глаза блик на
грязном пятне лесного месива. Белые странные волосы до задницы
заплетены в тучу кос, светлое оборванное короткое платье, босые
сбитые ноги и ходящая ходуном грудь. Она выпала из кустов на
прогалину и, не в силах больше встать, поползла к дереву. А уже
через пару ударов сердца в поле зрения выпрыгнула пара волков.
Белые.
Ненавистные твари…
Я встал на задние лапы и заревел, обозначая свои интересы.
Девчонка всхлипнула, а хищники вздыбили шерсть. В голову ударил
чужой посыл: «Она — наша!»
«Моя», — коротко ответил и бросился на тварей.
Битва была недолгой. Я в ярости едва не потерял связь с собой,
защищая добычу, но запах девчонки держал как на привязи. Ее
всхлипы, дрожь, страх звали так, что невозможно было сопротивляться
и потеряться в звере снова. Я даже толком не понял, убил волков или
им удалось сбежать. Ублюдкам благоволил дождь, смывший мою агонию.
Вкус крови на языке дернул нервы, и я утробно заревел.
Девчонка жалась к березе, всхлипывая от страха, и я низко
наклонил голову, не решаясь приблизиться в образе медведя. На
секунду внутренности скрутило — как мне к ней вообще подойти, если
не могу обернуться? Но тело послушно подстроилось, будто и не было
забвенья — зверь, наконец, выпустил из плена. Я следил, как
втягиваются когти в пальцы, сжимавшие влажный мох, наслаждаясь
прикосновением. Как же хотелось остаться в этом мгновении
навсегда!
Сколько меня не было?
Я вернулся!
Из горла вырвался хрип, и я тяжело поднялся на ноги.
— Черт, да! Да! — крикнул в небо.
По лицу забила теплая россыпь капель, и я оскалился в небо, не
зная, сколько мне дали времени. Когда вернул взгляд на девушку,
обнаружил, что она смотрит на меня во все глаза. Теперь можно было
подойти, заговорить… Я протянул руку:
— Пошли. — Даже не понял, прорычал или сложил мысль в слово.
— Куда? — хрипло спросила она.
Хороший вопрос. Я огляделся, восстанавливая память. Знакомое
место — до хижины недалеко.
— Ко мне, — вернулся к девушке взглядом.
Кажется, я впечатлил ее не меньше тех, кто гнался за ней, но
ничего не мог поделать. Инстинкты били кувалдой по голове, и в
мыслях творилось черт-те что. Ее уязвимая поза, большие глаза и
запах дергали нервы с каждым вздохом все сильнее, подводя к вполне
конкретному действию.
Я чувствовал голод. И когда она попыталась подняться на
трясущихся ногах, четко ощутил дикое животное желание. Ползшее
от солнечного сплетения, оно смешивалось с адреналином и било в низ
живота.
Она — не добыча.
Она… моя женщина.
Я шагнул к ней и без церемоний вжал в ствол.
Во взгляде девушки явно читалось, что никуда ее страх смерти не
делся, а лишь усилился. Она вцепилась в мои руки ледяными дрожащими
пальцами, а душу свернуло от ее рваного вздоха. Но, к несчастью, он
и дернул меня из подступавшей темноты. Я моргал на нее, как на свет
в конце тоннеля, и старался не упустить. Лишь бы не молчала!
— Говори, — потребовал хрипло, но она только забилась в моих
руках. — Прекрати! — тряхнул ее и сжал ладонь на нежной шее.
Мне будто поставили условие возвращения — берешь ее или
разворачиваешься и идешь бродить по лесу на четырех лапах, позабыв
об этом вечере.
