Откуда такое блаженство… необъятное,
воздушное? Почему мне так хорошо?..
Поют птички, и шелестит ветер. Сон
мягко выпускает меня из объятий. Выспалась, я, наконец, выспалась!
Счастье отдохнувшего тела и разума похоже на эйфорию, такая нега в
мышцах… только как-то странно я лежу: на животе, вытянув руки
вперёд, а ноги поджав. Но под надёжным крылышком Арена.
Открываю глаза: нас окружает земляной
вал. Какого тут происходит?..
И обзор какой-то слишком широкий, как
будто глаза разъехались в стороны. На мелкой траве передо мной
вытянуты подозрительно небольшие драконьи лапы, словно драконы с
меня размером. Золотые чешуйки блестят на солнце.
Когтистые.
Лапы…
Четыре штуки.
Две – Арена.
А две… Мои лапы!
– А-а-а!
Чудовищный рёв взвивается к голубому
небу.
Ой, это что, я?
– Какой у тебя голос, м-м, – мурлычет
Арен и заглядывает мне в лицо. – Красавица…
Его драконья голова размером с мою… А
у меня – длинный чешуйчатый нос.
– …как у тебя чешуйки вокруг глаз
сложились: узор просто завораживающий. – Он утыкается мордой мне в
шею… длинную шею. – Ур-р-р.
Я одраконилась. Мама моя, я
превратилась в дракона!
Нет, наверное, это снится, этого
просто не может быть! Хочется ущипнуть себя, но как это сделать
драконьими лапами?
Надо встать. Задние ноги-лапы тут же
выпрямляются, и я замираю, хвостом кверху. Голова кругом! Так.
Теперь передние лапы нужно задействовать.
– Осторожнее. – Подскочивший Арен
прикрывает меня крылом. Морда при этом уж очень довольная. – Лапки
передние осторожно переставляй. Не бойся, даже если упадёшь, земля
мягкая, чешуя бронированная. Лер-р-р-русик.
Лапы не руки, сгибаются в непривычных
местах, переставлять их приходится осторожно. Хвост прижимаю к
земле – дополнительная точка опоры не помешает. Спокойствие, только
спокойствие. Другие драконы ходят, даже летают, и я смогу.
– Вся моя-я, – Арен заваливается на
бок и восхищённо смотрит снизу вверх. – Со всех сторон хороша, моя
р-радость.
В голове не укладывается, что я
теперь дракон. Это же… просто немыслимо! Сходила на отбор,
называется.
Так, что там о денеях говорили?
Истинная пара, слияние жизней, усиление… как-то так. Последнее, что
помню до пробуждения – ощущение, будто мы с Ареном одно целое.
Хорошо ещё думать получается самостоятельно.
Осматриваюсь (как же непривычно с
длинной мордой и широченным обзором): дирижабли с невестами
разлетелись, на газоне перед вторым парадным входом из поднятой
земли сотворено гнездо, сдвинувшее возвышение с тронами. Стена
дворца по-прежнему промята, а часть крыши пробита когтями
Элоранарра.
– Оиии! – пищит снизу.
Наклоняя голову, чуть не врезаюсь в
землю – меня ведёт из-за вздёрнувшегося хвоста. Тревога Арена
ударяет по нервам.
Уменьшившаяся Пушинка с высоты
драконьего роста кажется крошечной.
Осторожно опускаюсь на брюхо и
укладываю хвост рядом. На первый раз хватит телодвижений. Пушинка
обнимает мой нос и вздыхает. Еле ворочая языком в непривычно
длинном и клыкастом рту, спрашиваю Арена:
– Что произошло? Почему мы снова
прошли отбор?
Цепляясь коготками за чешуйки,
Пушинка забирается мне на макушку. Арен снова блаженно щурится.
Мотнув головой, поясняет (и как ловко у него получается с такой-то
пастью!):
– Похоже, мы ошиблись, предполагая,
что суккуб не повлияла на отбор в Академии, куда мы увезли артефакт
раньше времени. Она успела его испортить. То, что ты моя денея,
позволило пробить влияние крови отца, но артефакт не опознал твою
истинную суть, ведь ведущей была его кровь, а для отца ты не денея,
и поэтому артефакт давал тебе магии, как избранной, а этого мало
для трансформации. Вчера же… Пушинка добавила мою кровь на
активированный артефакт. Но второго отбора не было бы, если бы она
его не зарядила. – Арен посмеивается. – Шарону долго будут
припоминать, как его чуть не проглотили.
