Средневековая Шотландия
– Хелена, я уже не молод, – сказал
Винфор Маккензи, призвав к себе единственную дочь. – Мне пришлось
долго ждать, пока ты найдёшь себе мужа по душе. Но этого так и не
произошло. Большие города находятся от нас на огромном удалении.
Надолго оставлять свои владения без присмотра мы не можем, рискуя
вернуться к разграбленным замку и деревням, к разорённым землям. А
из окружающих нас соседей без презрения и содрогания я ни на кого
не могу взглянуть сам. Единственным достойным тебя женихом является
наш сосед по западным землям. Это валлиец, граф Уоррен.
– Кельт, папа? – удивлённо выдохнула
девушка.
– Да, – слегка поморщившись, ответил
отец. – Но он единственный порядочный человек среди сборища
откровенных мужланов и извращенцев. Поверь, девочка, я не хотел бы,
чтобы хоть один из них прикоснулся к тебе даже взглядом, не говоря
уже об их грязных руках и порочных умах!
Хелен побледнела. Она поняла, что
подразумевал её заботливый родитель.
– Папа, я согласна, – тихим, вмиг
осипшим голосом произнесла она.
– Этот союз укрепит наше и без того не
шаткое положение. После моей смерти все земли перейдут твоим детям,
– продолжил граф Винфор.
– Отец, прошу тебя!
– Не перебивай, Хелена! Чаннинг –
единственный, кто не обидит и не унизит тебя. Не причинит тебе
боль. Надо спешить, пока какой-нибудь особо ретивый вассал нашего
короля не положил глаз на принадлежащие нам владения и с помощью
своего сюзерена не взял тебя в жёны!
– Хорошо, папа. Ты прав. Как скоро я
смогу увидеть жениха?
– Уже сегодня. Я пригласил его на
ужин.
Когда Хелен спустилась из своих комнат,
внизу её встретил невысокий мужчина среднего возраста с умными
проникновенными глазами. Несмотря на кажущуюся издали худощавость,
вблизи он оказался крепкого телосложения и ростом на голову выше
будущей жены. У него была притягательная внешность, очаровательная
улыбка и добрый взгляд.
Чаннинг Уоррен показал себя приятным
собеседником. Хелен боялась, что во время беседы мужчин ей станет
скучно. Однако этого не произошло. Граф Уоррен находил темы равно
интересные, как для леди, так и для её отца.
Вечер пролетел незаметно.
Заинтригованная очаровательным соседом, Хелен Маккензи уже была
совершенно не против стать супругой Чаннига Уоррена.
Свадьбу откладывать не стали, и уже
через месяц белая как мел от нервного волнения леди Хелен
собиралась сочетаться узами брака.
– Не вертись, Айлин! – одёрнула девушку
няня, пытаясь уложить непослушные золотистые с красным отливом
волосы в красивую причёску.
Едва различимый зубовный скрежет вызвал
у старой женщины лукавую улыбку. Селма прекрасно знала, что леди
Хелена не любила, когда к ней так обращались. Единственной, кому
это сходило с рук, была она, её няня, кормилица и камеристка,
заменявшая девочке с рождения и мать, и бабку, и всех женщин из
материнского рода. Кроме обслуги, в замке Маккензи были только
Хелен и она.
– И не скрипи зубами, – продолжала
наставлять она подопечную. – Тебе всё равно от меня не отвертеться
до самой моей смерти! – пригрозила Селма.
– Няня! – укоризненно посмотрев на
кормилицу в отражение зеркала, упрекнула её Хелен. – Что у вас с
отцом за разговоры о смерти в последнее время? – возмущённо
спросила она. – И потом, что значит «не отверчусь»?
– Потому что я еду в форт Уоррен с
тобой! А о смерти… Так немолодые уже мы с отцом-то! Да и в округе
всё стало очень неспокойно, – с тревогой в голосе поведала девушке
Селма. – И ещё об одном мне нужно сказать тебе, Айлин!
Новый скрип зубов и должное внимание со
стороны воспитанницы.
– Став женой Чаннингу, ты должна будешь
исполнять и супружеский долг, – начала рассказ старушка, плавно
расчёсывая текучее золото волос Хелен. – Вы будете спать в одной
кровати. И не просто спать, – замолчав, она метнула испытующий
взгляд на побледневшую девицу. – А спать раздетыми донага, –
сказала она и вновь замолчала, давая усвоить девушке новость.
