Если бы я знал, чем обернется очередное задание, то сказал бы
начальнику, что у меня радикулит, блохи и чумка. Или даже бубонная
чума, он их все равно не различает.
Хорошо, притащился я в эту глушь. Из-за чего, спрашивается?
Якобы, по некоторым сведениям (у начальника моего крайне богатые
интонации), у одного покойного уже эсквайра хранилось нечто. Это
таинственное нечто (или, точнее, его отсутствие) могло стать
причиной столкновения враждующих претендентов на престол в одной
маленькой, но очень богатой стране.
Означенная ценность и стала поводом для моей неожиданной
командировки.
Дело в том, что покойный эсквайр, заядлый путешественник, бабник
и проныра, был идеальной кандидатурой на роль шпиона. Не настоящего
агента внедрения, конечно, куда там! Но вот если нужно было что-то
разузнать, разнюхать, раздобыть – здесь мистеру Уоррену равных не
было. Разумеется, сотрудничал с нами он не из любви к родине, а за
определенную мзду (плюс оплата проезда), но начальство соглашалось
на его условия – мистер Уоррен мог просочиться в любую щель, как
таракан, и обаять даже самую недоверчивую личность, как пушистый
ласковый кот. Добавим к этому, что он был скользок и увертлив, как
змея, а еще падок на всевозможные яркие безделушки, как сорока,
чутье же на выгоду и возможные неприятности у него было лучше, чем
у любого ростовщика.
Однако, похоже, в этот раз интуиция мистеру Уоррену изменила.
Вскоре по возвращении из очередного вояжа он был найден задушенным
в своем кабинете, подле запертого сейфа – ключ остался в замке. Чем
именно он был убит, эксперт сказать не сумел, только отметил, что
явно не руками и не веревкой. Душили покойного с чудовищной силой:
скорее всего, еще до того, как воздух окончательно перестал
поступать в легкие, мистер Уоррен скончался от перелома шейных
позвонков.
Посторонних в доме не было. Гостей покойный не приглашал. Слуги
ничего не слышали. День выдался дождливым, однако в кабинете не
было обнаружено ни единого следа и, разумеется, никаких чужих
отпечатков пальцев. Это, конечно, можно объяснить тем, что убийца
был в перчатках… (Да-да, а перед тем, как войти, снял галоши.)
Ну и как вишенка на торте, у нас имелось следующее
обстоятельство: кабинет был заперт изнутри, окна тоже. Будто в
популярных нынче криминальных романах…
Признаюсь, осмотревшись на месте, я понял, что нам фантастически
повезло.
Местный доктор был не болтлив, а прислуга выдрессирована.
Благодаря этому расследование велось без особого шума, и даже в
ближайшей деревне не подозревали о том, что мистер Уоррен умер
насильственной смертью.
Тут, должен признать, наш Отдел превзошел сам себя.
Попробуйте-ка скрыть что-то от проницательных сельских жителей!
Ну и само собой разумеется, за Уорреном приглядывали, а потому
Отдел быстро взял его дело в свои руки.
Само убийство, впрочем, занимало нас постольку-поскольку.
Главная причина, по которой я явился в этот захолустный
Эбервиль-хаус, – это поиски сокровища.
Звучит нелепо, не так ли? Но это было чистой правдой.
Эбервиль-хаус выглядел самым обычным сараем – серая каменная
коробка, густо увитая плющом. Хотя нет, для простого сарая он был
великоват и чересчур основателен, видимо, прежде в нем
располагались какие-то службы. Так или иначе, изначальная
принадлежность этого монументального, хоть и унылого донельзя
строения была уже неопределима. Да и ухаживать за ним могли бы
получше: кое-где под плющом было заметно, как заплесневели стены, а
кое-где выкрошился строительный раствор, видно, от сырости.
«И не скажешь, что это дом богача, – подумала девушка,
остановившись напротив входа. – Брр, как люди вообще могут жить в
таких склепах? Наверняка внутри сыро и холодно – вряд ли каждый
день такую махину протапливают целиком!»
