Глава 1: Орбита
Холод. Это первое, что почувствовала Елена, когда шлюзовая камера открылась. Не физический холод – температура на станции поддерживалась в пределах комфортных двадцати двух градусов Цельсия – а что-то иное. Словно воздух здесь был разрежен не только молекулярно, но и метафизически.
Она сделала первый шаг внутрь орбитальной станции "Танатос-1", и лёгкое головокружение от перехода к искусственной гравитации напомнило ей о бездне, разделяющей Землю и это алюминиево-титановое создание человечества, висящее в пустоте.
– Доктор Крымова, – голос, раздавшийся из динамиков, был сухим и точным, как математическая формула. – Добро пожаловать на "Танатос-1". Я встречу вас в центральном модуле через три минуты. Следуйте по зелёным индикаторам.
Сняв шлем скафандра, Елена провела рукой по коротко остриженным чёрным волосам. Тридцать семь лет, а она до сих пор не могла избавиться от этого жеста – нервного тика, оставшегося с детства. С тех самых пор, как…
Нет. Не сейчас.
Она прогнала воспоминание обратно в тот закоулок сознания, где ему было самое место, и сосредоточилась на зелёных светодиодах, указывающих путь по узкому коридору. Магнитные ботинки приглушённо стучали по металлическому полу, создавая ритм, похожий на сердцебиение. Её сердцебиение: 72 удара в минуту, слишком быстро для человека с её физической подготовкой. Волнение перед встречей? Или что-то ещё?
Центральный модуль "Танатоса-1" оказался неожиданно просторным. Гексагональное помещение с шестью коридорами, расходящимися в разные стороны, как лучи мёртвой звезды. В центре – стол для совещаний и голографический проектор. Стены покрыты экранами, отображающими данные мониторинга систем станции: температура, давление, радиация, уровень кислорода, состояние солнечных панелей, квантовая корреляция…
Квантовая корреляция? Странный параметр для общего мониторинга.
– Вы уже анализируете, доктор Крымова. Это хорошо.
Она обернулась на голос и увидела высокого худощавого мужчину лет сорока пяти. Седеющие виски, острые черты лица, тонкие губы, растянутые в улыбке, не затрагивающей глаза. Глаза – серые, холодные, с той особой интенсивностью взгляда, которая бывает у фанатиков или гениев. Иногда грань между ними настолько тонка, что становится незаметной.
– Доктор Александр Вернер, – представился он, протягивая руку. – Руководитель проекта "Танатос".
Его рукопожатие было сухим и прохладным. Слишком прохладным? Елена автоматически отметила эту деталь, как и бледность его кожи, и лёгкую дрожь в пальцах, когда он отпустил её руку.
– Доктор Елена Крымова, – ответила она, хотя в этом не было необходимости. – Рада наконец оказаться здесь.
– Три года подготовки, и вот вы здесь, – кивнул Вернер. – Последний ключевой элемент нашей команды. Знаете, я долго боролся за ваше включение в проект. Комиссия QuantEx сомневалась в целесообразности вашего присутствия. "Зачем нам ещё один теоретик?" – говорили они. Но я настоял.
– Почему?
– Ваши работы по квантовой природе сознания. Особенно статья о возможной сохранности квантовой информации после коллапса нейронных связей. Блестящая гипотеза. Недоказуемая, конечно… пока что.
В его голосе прозвучала странная нота, которую Елена не смогла точно идентифицировать. Предвкушение? Надежда? Отчаяние?
– Пойдёмте, – сказал Вернер, прерывая её размышления. – Я покажу вам нашего бога из машины. Нашего Морфея.
Он направился к одному из коридоров, и Елена последовала за ним. Они шли молча несколько минут, пока не достигли массивной герметичной двери с предупреждающими знаками о радиации и электромагнитном излучении.
– Первое правило квантового компьютера, – произнёс Вернер, вводя код доступа, – никогда не наблюдай за ним слишком пристально. Иначе волновая функция схлопнется не в ту сторону.
