Любые неприятности можно переждать. Все зависит от того, где они
тебя настигли. В надежном укрытии или снаружи — в самом эпицентре
бури.
Я смотрела на багровеющее надо мной лицо Морлея. На тонкую
сеточку синих сосудов на мясистом носу, на красные прожилки в
мутных глазах.
Он господин в этом доме. Значит, и мой господин тоже.
— Отвечай, девка, куда дела свою дурищу. Слуги говорят, что
оборванка постоянно ошивалась в доме. А тут исчезла. Ну же!
Морлей подхватил меня за плечи. Плохонькая ткань домашнего
платья затрещала. Мужчина без усилий приподнял меня над полом...
Обдало таким перегаром, вперемешку с его собственным кислым
запахом, что я против воли закрыла глаза.
Проще притвориться идиоткой. Обычно у меня хорошо
получалось.
— О ком вы, Ваша Милость, — залепетала я. — Я никого на
подработки не приводила. Лоренс спрашивала, нет ли человечка на
примере. Но я знаю только деревенских. Их надо отмывать целый день,
прежде чем в такой особняк пустить, как ваш. Они еще и покражу
устроят. За ними глаз да глаз. Пришла как-то ко мне бабка с холма,
что на Элвуде…
Голос срывался и дрожал. Пусть думает, что от благоговения. Не
каждый день тебя трясет, как грушу, целый виконт… Я же не знала,
куда отвернуть нос. Как скрыться от его вони.
— Заткнись, дура. Я про дочку твою. Не делай вид, что не
понимаешь. Ты самая хитрющая подстилка из всех, кого я… — он
обернулся на окружавших нас слуг, на дворецкого Орландо, которого,
не признаваясь себе в этом, немного побаивался, — с кем я имел
дело.
Вся эта безобразная сцена происходила в Сиреневой гостиной. Мы
также называли ее Плюшевой. Вокруг меня и виконта собралась
небольшая толпа. Домоправительница, дворецкий, три лакея и две
горничных. Кухарка и кучер подглядывали за нами через занавеску,
закрывающую проход в заднюю часть дома.
Пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Главное, не позволить
стихийным потокам, которые я еще с утра как следует заблокировала,
вырваться на свободу. Нельзя даже мечтать о том, как я ударила бы
его разрядом в живот или пониже…
Меня немедленно возьмут под стражу. Магия — это редкая
привилегия благородных господ, имеющих регистрацию и подтверждающие
сертификаты. А я простолюдинка. Я больше никогда не увижу
Лиззи.
Меня скрутило от возмущения прямо в его руках.
«Если бы я хоть раз легла с тобой, боров, я бы уже не встала.
Те, кто считают, что от отвращения нельзя умереть, просто не видели
тебя вблизи. Но, скорее, в нашей паре это ты был бы покойником», —
орала я ему в лицо. Разумеется, исключительно про себя.
Морлей прочитал что-то в моих распахнувшихся глазах. Он
плотоядно облизнулся.
— Ты хочешь возразить, птичка? Я, так и быть, не буду
рассказывать при всех, на что похожи твои перышки под одеждой...
Так куда ты дела свою девку, девка? Мне нужно показать невесте, что
даже из моих ублюдков магия так и хлещет. У будущей леди Броуди
приличная семья и куча денег. А я немного поиздержался.
В этот раз я основательно попала. Даже не смогу на него
воздействовать при всех, чтобы переключить его внимание. Для этого
нужна тишина, контакт глаза в глаза, длящийся почти минуту.
Незаметно я такое не проверну.
— Милорд, господин виконт, я же ничего не помню после болезни.
После лихорадки… Кто я такая, чтобы сомневаться в ваших словах? Моя
девочка, моя Лиззи, гостит у бабушки со стороны отца. Это какая-то
ошибка. В ребенке нет ни капли магии. Народ сочиняет, наговаривает…
Ей всего четыре. Она родная доченька моего покойного Лиама.
Чуть не выдала себя с головой, рассуждая для деревенской слишком
складно. Однако лорду Броули было не до таких мелочей. Ему мои
слова не понравились. К тому же башка после выпитого, наверняка,
надсадно трещала.
