Глава 1. Снимаю костюмы
Всю жизнь я жила, словно на сцене, меняя роли и костюмы, подстраиваясь под сценарий, написанный не мной. У каждого был свой вариант того, кем я должна быть. И я была – вежливой, терпеливой, нужной, сильной, красивой, правильной, удобной. Я играла их всех, иногда даже одновременно. И так хорошо вживалась в роль, что сама начинала верить, будто это и есть я.
Но настоящая я жила где-то глубоко внутри, в маленькой тёмной комнате без окна. Она знала: всё это – чужие маски, чужие платья, чужие реплики, заученные и многократно повторённые. Она терпеливо ждала, когда я приду и освобожу её.
Я умела улыбаться, когда внутри всё сжималось. Могла ободрять других, когда самой хотелось закричать. Я играла в «у меня всё в порядке», в «я справлюсь сама», в «я не обижаюсь», даже в «мне это нравится». Иногда я надевала костюм заботливой дочери, которая всегда соглашается и никогда не перечит. Иногда – платье преданной жены, которая растворяется в чужой жизни. Иногда – строгий пиджак женщины, для которой работа важнее всего, хотя в душе я мечтала о другом.
Костюмы становились всё тяжелее. Их было слишком много, и я уже не успевала переодеваться. Я начала забывать, где заканчивается игра и начинается жизнь. Порой, снимая вечернее платье «успешной женщины», я ловила в зеркале взгляд, в котором не было ни радости, ни узнавания.
Я помню день, когда поняла: хватит. Он не был драматичным – просто утро, обычное, с серым небом. Я сидела с чашкой чая и вдруг почувствовала, как устала от собственной фальши. Это была не усталость от работы или быта – это была усталость от самой себя в этих бесконечных ролях.
Сначала я начала с мелочей. Перестала говорить «да», когда хотела сказать «нет». Перестала улыбаться, если не чувствовала радости. Перестала извиняться за то, что заняла чьё-то время, просто спросив то, что мне нужно. Это было страшно – ведь роли защищали меня, они были моими щитами. Но я поняла: они же и мои клетки.
Снимать костюмы оказалось непросто. Каждый был пришит к коже нитями чужих ожиданий и моих собственных страхов. Я привыкла к ним, как к своей коже. Иногда, срывая один, я оставляла на себе болезненные следы – стыд, чувство вины, тревогу. Но с каждой снятой маской становилось легче дышать.
Я вспомнила, что значит чувствовать собственное тело. Вдруг заметила, что мои плечи могут быть не натянуты, как струна, а расслаблены. Что я могу сидеть, как удобно, а не «как прилично». Что я могу говорить так, как думаю, а не так, как «надо».
Я начала смотреть в зеркало и видеть не образ, а женщину. Не ту, что «должна быть» – а ту, что есть. Сначала она казалась мне чужой – слишком простой, слишком живой, слишком разной. Но постепенно я привыкала. Это была я.
Иногда я всё ещё по привычке тянусь к старому костюму, когда страшно или неуверенно. Но теперь я вижу этот жест, и у меня есть выбор – надеть его или остаться собой. Всё чаще я выбираю второе.
Снимать костюмы – значит встречаться с собой настоящей. Она не всегда идеальна, иногда капризна, иногда устала, иногда упряма. Но она живая. И она стоит того, чтобы ради неё выйти из любой чужой пьесы.
Теперь, когда я слышу за кулисами зов: «Твоя сцена!», я улыбаюсь и говорю: «Нет, я ухожу домой». И этим домом стала я сама – без костюмов, без грима, без чужих слов в моих устах.
Глава 2. Я – не только дочь
С детства я знала, что значит быть «хорошей девочкой». Это была роль, которая не требовала репетиций – её просто вшивали в меня с первых шагов. Хорошая дочь слушается, не спорит, оправдывает надежды, бережёт родителей от огорчений, даже если для этого приходится прятать свои настоящие чувства. Она удобная, тихая, благодарная. Она умеет улыбаться, когда её слова не услышали, и молчать, когда её границы переступили.
