Я в бешенстве. Какого хера она трубку не берет? Нарочно
выбивает!
Практически ложусь на дверной звонок наших давнишних соседей в
надежде что жена Кравца ещё не съехала.
Дверь нерешительно отворяется, и я вынужден опустить глаза на
уровень ниже, потому что на пороге возникает «метр с кепкой» в
растянутой футболке:
— Я-ярослав Сергеевич?.. — мямлит пухлыми губками и смотрит на
меня такими глазами, будто призрака увидала.
Щурясь, приглядываюсь к девчонке, предпринимая попытку понять
откуда она меня знает. Но быстро забиваю на это дело:
— Из взрослых есть кто дома? — требую нетерпеливо.
Теряется на секунду. Вздергивает подбородок:
— Я уже взрослая, — гордо.
Усмехаюсь:
— Ну как же, небось вчера восемнадцать исполнилось…
— Вообще-то мне скоро девятнадцать!
— И как скоро? — фыркаю, потешаясь над пигалицей.
— Через полгода, — выпаливает и тут же прикусывает обветренную
губку. — А вы зачем пришли? — наконец доходит до неё спросить.
— Инструменты нужны срочно. Есть монтировка или ломик?
Скрывается в глубине коридора. Придерживаю дверь, и следую за
ней, сильно сомневаясь, что эта малышня способна отличить
монтировку от отвертки.
Подтягивает стул и влезает на него, открывая дверцы антресоли
над аркой. А я от неожиданности подзалипаю на округлых бёдрах, что
оказались вдруг почти на уровне моих глаз. Стройные ножки.
Привстает на цыпочки, отчего футболка натягивается на упругой
попке, обнажая краешек хлопковых трусиков-шортиков с принтом из
мелких пингвинов.
— И правда… взрослая, — ухмыляюсь я, отдёргивая себя от
созерцания девичьих округлостей.
— Ой, — слышу прежде, чем мне по голове прилетает чем-то
тяжелым, едва не вынуждая меня осесть. — Простите! Вы так тихо
вошли… Я думала за дверью подождёте, — оправдывается девочка и
обхватив меня миниатюрными ладошками за голову, склоняется дабы
изучить нанесённое увечье.
Ворот ее футболки оттягивается, и я едва слюни не пускаю от вида
покачивающейся перед глазами девичьей груди. Налитая такая. Спелая.
А пахнет от неё какой-то детской жвачкой, типа баблгам.
Мля… Ещё этого мне не хватало!
— Это ты чем меня так? — шиплю я, потирая темечко.
Очевидно кармой! А вот нехер потому что, Ярый, на малолеток
заглядываться.
— Монтировкой же, — бормочет покаянно, не отпуская мою
голову.
Значит все же шарит в инструментах. Удивила. С виду ведь
принцесса бестолковая.
Девочка дрожащими пальчиками перебирает мою густую шевелюру,
очевидно в поисках крови:
— Тяжёлая она, вот и чуть соскочила. Я же не знала, что вы
войдёте без приглашения! — ворчит наставительно.
Стыдно ей видать, вот и старается ответственность за содеянное
разделить.
А мне на мгновение почему-то кажется, что оно того стоило, — по
голове схлопотать, —чтобы вот так кто-то поволновался обо мне.
Забыл я уже подобное чувство.
— Очень больно, да? — едва не плача выдавливает девочка. А я не
могу перестать на неё пялится.
Может у меня сотряс от ее душевного приема?
Ощущения какие-то странные. Хочу, чтобы она продолжала свои
неторопливые поглаживания по моим волосам, только горизонтальную
плоскость принять бы. Мне. Голову ей на голые коленки сложить,
чтобы она остаток ночи это продолжать могла.
И лизнуть островок бледной незагоревшей кожи на ее груди… И
ротик ее сладкий попробовать…
Ух, Ярый, твои желания тянут уж если не на срок, то как минимум
на нехилую головную боль.
Отвожу наконец взгляд от молочной груди и прихватив девочку за
талию стягиваю со стула, дабы она уже перестала вырабатывать во мне
тонны тестостерона.
Ставлю на пол. Взгляд на пигалицу сверху вниз немного
отрезвляет. С такого ракурса ей хочется разве что по жопе дать, за
то, что двери всяким мужикам в таком виде открывает!
Однако руки все еще отлепить от стройной талии не могу. Пахнет
от неё охеренно. Уже даже не лизнуть… сожрать хочу! Кажется, уже и
ракурс не помогает.
